"Чудесно..."
На её лице не появилось ни одного признака неудовольствия. Когда очередные маленькие бабочки вернулись с разведки Конан уже была готова, к сложностям.
- Деревня тумана... Незамеченными мы вряд ли проберёмся, Пейн-сан. - Её голос был спокойным, как и глаза не отражающие ничего кроме горизонта и части деревни. - К тому же нигде нет никакого намёка на шестихвостого.
Чёрный плащ еле шевельнулся, а из под бамбуковой шляпы блеснули глаза. Пейн был её лучшим другом, быть преданной ему для девушки значило всё и в то же время часть души хранила лёгкую скорбь.
"Яхико если бы ты мог видеть наше восхождение и величие".
Двигаться с места без прямого приказа она не собиралась. Да и зачем, пока её попытки вытянуть из этого места хоть какую-то часть информации не увенчались успехом. Посылая в очередной раз рой бумажных бабочек, Конан замерла, прикрывая глаза. Поиски джинуурики затягивались, вызывая раздражение в глубине души и почти закипающую злость снаружи.
"Это не может долго продолжатся. Без информации и каких-либо крупиц знания нам здесь долго не задержатся... Хотя спешка... к чему нам спешка?"
Странное чувство охватило на миг девушку и она резко распахнула глаза. Значило ли что их заметили иуже знали о присутствии в деревне двух нежелательных элементов. Они ничего не могли бы сделать им, даже если бы захотели, не тот уровень, чтоб тягаться с силой Бога и Ангела. Однако контролировать ситуацию больше не предоставлялось возможным. Девушка сделала шаг к Пейну и слегка склонилась.
- Нас заметили, не думаю что стоит задерживаться дольше чем того нужно. - Холодно и пусто. В этом тумане можно было ожидать чего угодно, однако застать врасплох того, кто разослал вокруг себя стаю маленьких шпионов - невозможно. Тонкие пальцы коснулись шляпы и Конан ещё больше склонила голову.
На этот раз всё её тело приобрело иную форму, словно она была всего лишь куклой из кучи листов бумаги. Миг и на месте Ангела оказался рой бабочек, разлетевшихся повсюду.
"Информация, вот что важно сейчас. Это обеспечит нам маленькое но преимущество."

Яркая пелена утреннего солнца восходила над плотным и ослепляющим туманом. Абсолютно нулевая видимость, тихая и таинственная местность, всё это не так уж и странно для Киригакуре, где постоянно царила мёртвая тишина. Но такая ли мёртвая? В прошедшие годы деревня подверглась ужасному правлению Четвёртого Мизукаге, что значительно снизило военную мощь страны. Многие отказывались от титула шиноби, предпочитая сбежать как можно дальше, найдя себе более райские условия для жизни.
Кровавые законы добрались даже до экзаменов на генина: ученики, которые раньше были друзьями и вместе тренировались, должны были сражаться друг против друга, пока один из них не будет убит.

Подобные мысли вновь напоминали о плачевном состоянии Киригакуре. Деревня к которой ранее относились с уважением и страхом погибла в окружении собственных бесчеловечных законах. Многие отказались от союза, не желая поддерживать новейшие правила Скрытого Тумана. Их страх можно было понять, также как и огромное количество жертв в период правления Ягуры. Если бы всё можно было исправить и вернуться назад; отказаться от прошлого невозможно, пусть оно и было далеко не приятным.

Несмотря на раннее утро, Мей не спешила покидать резиденцию, оставив себе надежду как можно быстрее избавиться от бумажной работы. Титул Каге не разбрасывался лёгкими путями, ведь это большая ответственность как перед жителями так и самим селением. К подобному виду работы приходилось относится с особой важностью, хоть это и не доставляло никакого удавольствия. Менее интересным было вспоминать прошлое Киригакуре, указывая на огромное число ошибок. Такого правления больше не будет, она не позволит этому случится снова. Подобное было одним из главных приоритетов, которые не позволяли так просто уйти от работы утром.

Эти бесконечные отчёты никогда не закончатся. Список миссий, разные запросы... Мне необходимо отдохнуть от всего этого. Уже почти утро. В который раз я провожу так целый день?
Сонный взгляд пал на пачку аккуратно сложенных бумаг. Пройдёт не один час, прежде чем она потеряет половину всего объёма.

Звук приближающихся шагов заставил Мей отказаться от изучения монотонных документов. Сейчас она старалась придумать всяческое оправдание столь раннему визиту в резиденцию. Что могло произойти в такой ранний час? С ноткой волнения, Теруми остановила взгляд на двери, которая вот-вот должна была распахнуться. Это могли быть только шиноби Киригакуре. Но что им нужно? Ответ не заставил долго ждать. В открытой двери появился один из АНБУ, который не раздумывая поспешил оповестить Мизукаге о вторжении Акацуки.

Неожиданный поворот событий, она была к нему готова. Мей знала, что им необходим джнчуурики, ведь именно такой была их основная цель. - Акацуки. - недовольно слетело с её губ. Селение Тумана в опасности и медлить нельзя. Если не остановить их сейчас, то они могу найти шестихвостого, что будет ещё одной их победой. Подобная ситуация не может ждать решения. Это будет поражением. К тому же могут пострадать невинные жители, а подобное для Мей просто непростительно.
Я помню свою клятву, защищать жителей и деревню.
- Мне придётся покинуть вас. - спокойно проинформировав АНБУ, Мей исчезла в дверях кабинета, оставив шиноби в гордом одиночестве. Уже на выходе её ждал целый патруль, которому удалось скрыться от незванных гостей. Как выяснилось, один из ойнинов всё же решился вести бой с Акацуки, но жив ли он сейчас?

Получив информацию о месте расположения Акацуки, Мизукаге поспешила навстречу отступникам в надежде найти их раньше, чем они найдут джинчуурики.

Поспешно покинув границу резиденции и оставив несколько распоряжений АНБУ, Мей отправилась следом за незванным гостем, который мог благополучно скрыться, ведь джинчуурики он так и не обнаружил. Вероятно враг догадался, что патруль сообщит Мизукаге о нападении и не станет слепо бросаться в бой; возможно он не так прост как кажется? Прохладный воздух обжигал горло, по телу пробегал лёгкий холодок от одной мысли о предстоящем. Нет, это не было страхом, скорее отголоски волнения, ведь слухи об Акацуки были совсем разные: кто-то обвинял их в чудовищных способностях, а кто-то смело отзывался о том, что они всего лишь сборище простых отступников. И всё же, нельзя так легкомысленно верить каждому слову, тем более цели этой организации выходят за рамки обычного понимания.

Картина местности как всегда скрыта за плотным туманом, где-то на горизонте прояснялся яркий огонёк – это было солнце. Именно такую картину можно наблюдать при восходе в Киригакуре.

Вглядываясь в пустое окружение, она вспоминала оставшегося на поле боя ойнина, который вероятно погиб от рук врага. Мей слишком сильно переживала из-за смерти каждого шиноби Киригакуре, ведь это такая же жизнь, которую она обещала защитить. Не существует идеального мира, где всем управляют лишь положительные эмоции. Нужно пожертвовать многим, чтобы в будущем всё изменилось в лучшую сторону. Пора бы уже перестать так реагировать на смерть каждого убитого и она это понимала. Каге должен оставаться собой даже в минуты трагедии. Это ещё одна неизбежность для неё.
Скрытый Туман достаточно увидел в прошлом, теперь селение и его жители заслуживают лучшего правителя. Из-за политики страны, которая никогда не исчезнет из памяти, слишком сложно вернуть потерянное имя. Больше нет «Кровавого Тумана».

Враг был рядом. Теруми чувствовала чужую чакру, с удивлением отмечая её необычную силу. Видимо способности Акацуки действительно сложны для понимания. Что же, будет интересно. В один прыжок Мей спустилась на землю, оказавшись в окружении нескольких теней. Ощущая подобную чакру понимаешь, что она не может принадлежать одному человеку. Не удвиляло, что враг предпочёл посетить Киригакуре не один; по информации, которая оказалась в отчётах ясно указывалось, что Акацуки нападают парами. - Кажется манерам тебя не учили? - линия губ изогнулась в лёгкой лаконичной улыбке.
Так значит это Акацуки? Будет совсем не просто сражаться с ними одной. Их чакра необычна. Кто они? В любом случае я не позволю им так просто уйти. И всё таки ты мёртв, мне жаль...

Предположения не лгали, им действительно нужен шестихвостый, а учитывая на сколько решительна их цель можно опять убедиться, что бой будет не из простых. Мей старалась не показывать внутренних сомнений, сейчас было интереснее получить хотя бы малую часть информации о госте.
Среди них не было разыскиваемого отступника Кисаме Хошигаки, что разочаровало Мизукаге. А ведь можно было поймать две рыбы одним ударом, однако не в этот раз. Вспоминая прошлое, нельзя забывать об этом монстре Скрытого Тумана. Раньше он угрожал только Киригакуре, теперь всем Великим Странам Шиноби. Против такой печальной правды далеко не уйдёшь, однако одна из этих теней точно знает шиноби с необычной внешностью и мечом Самехада.

- Вам не уйти.

"Молодость - это возможность, а старость - это отсутствие таковой."

Подобные пыльные истины, столь мало сочетающиеся с цветущей юностью и возбуждённо сияющими в предвкушении приключений глазами, быстро приедаются и начинают раздражать тех, к кому они обращены, к молодому поколению. Первые десять-двадцать лет жизни - это то время, когда они юны, смелы и собою хороши, их души полны амбиций, головы - мечтаний, а тела - сил для их претворения в жизнь и тех, и других. А старость с её невзгодами и немощностью - какое им до неё дело?! Она ведь ещё так далеко, что о ней поистине не стоит даже задумываться. Да и доживёшь ли ты до неё, живя беспокойной жизнью воина, когда не сегодня-завтра твоя жизнь может оборваться? Но тем, кто доживает до появления седин в своих волосах, обретя всё то, к чему стремился в начале своей жизни - им открывается истина. Что они оказались в конце своего пути, когда им больше некуда идти, и остаётся только ждать, когда же наконец закончится отпущенное им время. А ведь люди рождены для того, чтобы двигаться вперёд; перестав это делать, они умирают. И, состарившись, осознав это, но не в силах ничего изменить, многие готовы были бы отдать всё, что имеют, ради того, чтобы обратить время вспять, вернувшись в начало своего жизненного пути. Поняв это, этим баловням судьбы, которых - в отличии от их товарищей - миновали холодный свинец и горячий булат, останется желать лишь одного - вернуть надежду. Надежду на то, что не в силах совершить никто - надежду на будущее...

Едва ли самого юного - и, по совместительству, единственного на службе своей родной деревни - из некогда грозных Семи Меченосцев Скрытого Тумана беспокоили такие мысли. Он был молод - а в молодости смерть кажется событием, которое может приключиться с кем угодно, кроме тебя. Хотя кому, как не ему, знать, что смерть приходит без приглашения и без задержек, чтобы забрать с собой любого, кто прийдётся ей по вкусу? Ему - сироте, выросшему на объятой пламенем войны земле, в забрызганной кровью деревне, в приёмной семье, которая ставила перед собой задачей вырастить его в первую очередь как сильного воина, которые были позарез нужны обескровленной, умирающей в нескончаемой междоусобице стране... Так и появился на свет ниндзя с крайне миролюбивым для его профессии характером, с отвращением относящийся к войнам и весьма неуверенный в своих силах, но в то же время на редкость одарённый во всём, что касалось ремесла шиноби. В последнем и крылась разгадка того, как паренёк, внешне и внутренне идеально подходящий под определение "типичного ботаника", смог стать ниндзя такого высокого уровня, что ему был доверен один из знаменитых Семи Клинков Тумана, а он пользовался полным доверием и поддержкой самого главы деревни, прекрасной Пятой, сменившей на посту лидера ниндзя Тумана ужасного Четвёртого, прославившего их родину как "Кровавый Туман".

Об этом, впрочем, все без исключения в селении старались не вспоминать, и как можно скорее искоренить такого рода репутацию Скрытого Тумана. Чоджиро же делал то же самое не только из любви к своей родине - патриотические чувства уживались в юноше с иными, более приземлёнными, но не менее возвышенными, и относились они к обворожительной рыжеволосой Мизукаге, ради которой он был готов на всё, не надеясь получить взамен даже мимолётную её улыбку в свой адрес. Возвращаясь после несложной миссии и спеша в резиденцию правительницы Тумана, чтобы отчитаться о проделанной работе, но случайно встретившись с отрядом А.Н.Б.У., сообщивших о замеченных в опасной близости от селения адептах организации Акацуки и том, что сражаться с ними направилась лично Мэй Теруми, именно по причине обуревавших его личных чувств к Пятой, Чоджиро немедленно изъявил желание присоединиться к группе, направлявшейся для того, чтобы помочь Мизукаге в неравном бою.

Просьба была уважена, и, объединившись с отрядом из дюжины А.Н.Б.У. - трёх команд по четыре человека - меченосец уже спешил на подмогу своей покровительнице, пока его товарищи по команде, забыв об усталости, направились на мобилизацию всех наличествовавших в деревне ниндзя - как и голубовласый паренёк, никто и не думал о том, чтобы позволить их лидеру в одиночку биться со столь зловещим неприятелем.

"- Н-надеюсь, что с Мизукаге-сама всё будет в порядке," - с тревогой думал он, следуя во главе отряда, рядом с сенсором, который и указывал им направление. - "Она очень сильная, так что наверняка должна взять над ними верх!.. Я надеюсь..."

- Вон там! - беспокойные мысли юноши развеял возглас сенсора, указавшего на местонахождение большого количества чакры, скорее всего и являвшегося местом, где в недалёком будущем могла развернуться нешуточная битва. Мгновенно свернув, группа пляшущих теней, которой со стороны казался отряд ниндзя, довольно быстро очутилась на укутанной туманом обширной лесной прогалине, кое-где покрытой лужами воды. Со всех сторон её обступала буйная растительность, словно ограничивая дуэльную площадку для противоборствующих сторон; участвовать, однако, в этой схватке собиралось отнюдь не два человека. Сквозь молочно-белую пелену, совсем недалеко от себя, Чоджиро разглядел несколько довольно чётких ситуэтов людей, один из которых резко отличался от остальных своим тёмно-рыжим, с пятнышком синевы, цветом, тогда как остальные были тёмные с макушкой рыжего более яркого оттенка. И тут уж ошибиться было невозможно.
Запустив обе руки - сперва левую, а затем и правую - за своё левое плечо и нащупав обе рукояти Клинка-Близнеца, меченосец быстро освободил его из петли, удерживавшей меч на месте при передвижении; взвалив его на левое плечо и продолжая придерживать обеими руками за рукояти, он прокричал, давая понять, что в этом бою она не одинока:

- Мизукаге-сама!..

К сожалению в этой битве шансы буду не равны. Понимала ли она это, когда поспешила оставить пост правителя Скрытого Тумана? Конечно да. Против знаменитых Акацуки можно ожидать чего угодно и если позволить им приблизиться к селению, то жди разрушений. Сложно избавиться от ненужного волнения, оно сковывало в манере поведения, действиях, но Теруми не думала отступать. Тот самый огонёк, который зажёгся в её сердце не желал угасать вот так быстро. Найти в себе силы для последнего вздоха? Оставьте эту затею лучше себе - Мизукаге не из таких кто так просто сделает шаг в сторону и позволит Скрытому Туману окончательно погибнуть. В её руках потерянное уважение, отчаяние в сердцах людей, огонь надежды нового и спасённого мира - эту миссию ей доверили жители Киригакуре. Она готова была отдать жизнь, стоять до последнего, сделать всё возможное, чтобы не пропустить врага. И конечно в её победу верит каждый шиноби, отряд АНБУ и в итоге самый обычный житель Киригакуре. Подвести каждого - потерять смысл жизни, потерять себя. Она знает, что способна быть тем пламенем надежды, который так долго и терпеливо ждал Скрытый Туман.

...!? Что?
Черты лица отразили оттенки удивления и лёгкой, но приятно неожиданности. Она словно ожила, неуверенно смотря в сторону мальчишки со странным на вид мечом: - Чоджиро? - кроме него на поле боя прибыл отряд АНБУ в составе двенадцати человек. Решительность в её последующих действиях? Определённо. Появление такой значимой поддержки только укрепило желание победить; каждый из них верил в Мизукаге, особенно этот милый и отважный малыш-мечник. Мей знала, что это исключительно его заслуга и очередная неожиданность от этого юнца, но конечно - беспокоиться за него она будет, также как и за каждого шиноби, пытающимся защитить родное селение и одержать победу. - Будь аккуратен. - нежный и милый тон украшенные очаровательной улыбкой были адресованы храброму и стеснительному, но всё-таки мечнику.

Но Акацуки и не думали тянуть с разговором. Несколько таинственных фигур всё ещё скрывались в пелене утреннего тумана, хотя всё же удавалось рассмотреть некоторые очертания внешности: тёмный плащ с алыми облаками и ярко-рыжие волосы - две самые запоминающиеся черты. Эти шиноби требовали отдать им Утакату, что было так предсказуемо. Мей снова язвительно улыбнулась в ответ подобному предложению, но как положено настоящей Мизукаге, она всё же сдержалась от лёгкой усмешки на которую её просто провоцировал враг. - Вы думаете что мы согласимсы на ваши условия? - взгляд как и манера речи Теруми сорвались камнем в пропасть. Больше не было милого, невинного и женственного выражения лица с которого начинался весь разговор. Сейчас каждый мог увидить Мизукаге в гневе: тон охладел, уголки губ гневно сжались, а манера речи была подобна серьёзному правителю, который вот-вот бросится с желанием убить: - Если вы, Акацуки, думаете, что Скрытый Туман согласится на ваше предложение, то вы глупы! - всё было верно. Больше никаких войн и жестокого правления среди Каге. Кровавые времена пали в лету - нет других слов, которые она сейчас хотела бы озвучить. В который раз, но Мей гордилась тем, что Киригакуре медленно, но уверенно поднимается на ноги. - У меня есть прдложение лучше: сдавайтесь, если не хотите быть убиты сдесь и сейчас! Глупо недооценивать шиноби Скрытого Тумана! - с каждым новым словом она пыталась принести уверенности как себе, так и поддержке, которая поспешила на встречу опасности. Что же предпримет враг? В любом случае никто со стороны Скрытого Тумана не станет отступать. Теперь она ещё больше чувствовала это.

Спасибо вам.

Почувствовав поддержку, вкупе с беспокойством за его персону, исходящую от его прекрасной душой и телом покровительницы и обращённую ею в форму пары слов, сопровождённых доброй искренней улыбкой, юный меченосец на пару секунд словно позабыл о том, для чего он здесь и что должно случиться вскоре. Польщённый и смущённый чуткостью Мэй к нему в мгновении от опасной схватки, оробевший Чоджиро почувствовал, что важнейший орган его тела, который как правило предлагают особам противоположного пола вкупе с самыми нежными и тёплыми чувствами на свете, забился в его груди быстрее и чаще. Несомненно, он гнал кровь к лицу, и уже почти наверняка яркий румянец полностью покрыл щёки юноши, хотя по его личным ощущениям его лицо, с медленно, точно несмело расплывавшимся в улыбке полуоткрывшимся ртом, пылало до корней светло-голубых волос, вместе с шеей и плечами. Но голос благоразумия, вовремя озвучивший внутри парня слово "- Соберись!", заставил его в мгновение ока привести себя в состояние, более приличествующее воину перед боем. Лицо его приняло серьёзное выражение, за которым от спрятал прежний густой румянец и счастливую улыбку, в мыслях эхом отдавался позыв "- Я защищу её!.. если смогу.", а руки покрепче сжали обе рукояти Клинка-Близнеца, дабы унять дрожь от волнения. При всём при этом голубовласый ниндзя умудрился, слегка дёрнувшись, коротко и с заметной запинкой сообщить, что просьбу своей госпожи понял, и выполнит её:

- Д-да!..

- Мизукаге-сама в той стороне! - доложил тем временем ниндзя-сенсор, указывая направление, имевшееся им ввиду, поворотом головы; как будто туман был столь плотен, чтобы не обладавшие столь острыми навыками ощущать чакру не могли заметить Пятую. Равно как и тех, с кем и ей, и им вскоре суждено было биться, да и сенсор не замедлил добавить кое-что к своим последним словам. - Противники, четыре человека, трое невдалеке от неё, один чуть далее, кажется, скрывается в зарослях. Всем быть начеку!

Шиноби Скрытого Тумана, не мешкая, встали в стойки и изготовились к сражению: часть из них одной рукой потянулись за плечо, за которым, напоминая торчащий из воды риф, высилась наклонённая вбок рукоять катаны, собираясь в ближайшем будущем выхватить из ножен свой клинок и разить им всякого, кто угрожает благополучию их селения и жизни их правительницы. Свободные руки они спрятали за спины, привычными движениями нащупывая сумки с более лёгким, но не менее полезным оружием, которое тоже могло в немалой степени помочь им. Остальная часть отряда, более уповая на ниндзюцу, приготовилась молниеносно складывать ручные печати, для чего ими были подняты на уровень груди руки с растопыренными, вытянутыми пальцами. Никто из них, казалось, не замечал распростёртое на земле тело их поверженного товарища, черты которого были размыты пеленой тумана, однако это было не так. Все его видели, и ежели враг надеялся, что это устрашит их, то чаяния его были напрасны. Вид мёртвого односельчанина сплощал их души, ожесточал их сердца, освежал в разумах понимание того, что враг их не помилует и, в конечном итоге, только укреплял в желании выйти победителями из этой баталии. Несколько человек, между тем, сделали по паре шагов назад; им в задачу вменялось охранять тылы, дабы отряд не был неожиданно атакован. Впрочем, это было маловероятно, так как среди А.Н.Б.У. находилось несколько сенсоров, предостерегавших своих товарищей от всяких неожиданностей, да и сама местность была известна членам отряда, как свои пять пальцев...

Но и шиноби, облачённые в чёрные плащи с алыми облаками, не даром заслужили свою славу.

- !!! - первым это заметил один из сенсоров, что были призваны предупредить о нападении с тыла; в первое мгновение он решил, что это был просто обман чувств, но, быстро убедившись в правдивости происходящего, резко обернулся, и с расширившимися от неожиданности глазами вскричал. - Сверху!..

Как по команде, быстро и с лёгким замешательством на лицах запрокинув головы кверху, ниндзя Тумана уловили сухой шелест и свист рассекаемого ветра, который был им очень хорошо знаком; и тот, и другой быстро становились всё громче и громче. И вдруг, разорвав полупрозрачное покрывало из висящих в воздухе мельчайших частиц воды, с небес на отряд ойнинов низвергся бушующий вихрь из еле заметных из-за своего цвета листков бумаги и оригами, сложенных в виде сюрикенов и разящих ничуть не хуже них. Немедленно раздался лязг извлекаемого оружия, резкий свист ударов, треск рвущейся бумаги, вздохи и вскрики. Теперь надежды на мирный исход событий окончательно развеялись.

Испустив на выдохе короткий яростный вскрик, юный хозяин Хирамэкарэя нанёс им широкий удар от плеча, отбивший почти полдюжины сюрикенов из оригами и несколько простых листков бумаги, когда до его ушей донеслась раздавшаяся команда "- Врассыпную!", - совершенно излишняя для бывалых А.Н.Б.У. Скрытого Тумана, отскочивших в разные стороны сразу же после появления бумажной напасти и ныне отбивавшихся от неё, но вовсе нелишняя для молодого и не слишком опытного меченосца. Вскорости согнувшись почти что вдвое и будто напружинив мышцы ног, Чоджиро подпрыгнул вперёд и ввысь, спиной вперёд.

- ... !.. !!!

Широко раскинувшего руки и метавшегося взглядом по полю брани, которым стала окружённая лесом прогалина, юноша секундою спустя был вынужден переключить всё своё внимание на себя, так как неумолимая череда листков бумаги понеслась прямо на него, куда меньшего внимания в свою очередь удостоив его товарищей. Действуя быстро в требующей этого ситуации, голубовласый ниндзя подцепил указательным пальцем левой руки - в правой он держал меч, который медленно "пробуждал" - ушко куная, торчащее из кобуры на его левом бедре и тут же извлёк его целиком. Крутанув оружие пару раз и перехватив его поудобнее, он резким взмахом справа налево метнул оружие навстречу следовавшей за ним бумаге. Скученность последней и сыграла ему на руку - на рукоять куная была намотана взрывная печать, задымившаяся почти сразу же после того, как меченосец выпустил кунай из руки. Поэтому в тот момент, когда оружие едва столкнулось с потоком бумаги, раздался грохот, и багряные цвета взрыва на какой-то миг осветили покрывало тумана, укутывавшее всё вокруг на многие километры.

Вряд ли у глядящего на тёмное облако и медленно опадавшие горящие кусочки бумаги преемника Семёрки Меченосцев было время увидеть, замерла ли хоть на какое-то мгновение битва и обратились ли взоры всех её участников к нему - его бы смутило, если б так оно и было - потому что в этот момент он начал терять высоту, и, что более важно, скользя в испачканном дымом воздухе, вновь появились неумолимо несущиеся листья бумаги. Времени доставать ещё один кунай не оставалось, так что обладателю Клинка-Близнеца пришлось принять эту атаку на себя. Быстро перехватывая обеими руками обе рукояти, он заработал сияющим чакрой клинком как коротким шестом, вращая им и слева и справа от себя на триста шестьдесят градусов так быстро, как умел, рассекая налетающую на него бумагу.

Всё, что произошло с момента, как он оторвался от земли и до момента, как сила притяжения взяла, наконец, своё, прошла едва ли минута, но молодому защитнику своей родины и своей Каге показалось, будто прошли все десять. Но вот он, раскинув руки для поддержания равновесия, уже на земле, дыша так же ровно, словно только что поднялся с койки. Едва взглянув по сторонам, чтобы сориентироваться в пространстве, голубовласый меченосец приметил совсем рядом с собой, по левую руку, высокие серые сандалии, полуприкрытые подолом тёмно-синего платья. Ошибиться после этого относительно своего расположения было трудно, и Чоджиро верно рассудил, что стоит рядом с Мэй, прямо против Акацуки!

"- Я не совсем уверен в себе, Мизукаге-сама... но пока вы верите в меня, я сделаю всё, что в моих силах!", - мысленно произносил молодой человек, принимая вертикальное положение и вновь берясь второй рукой за одну из рукоятей Хирамэкарэя, пока за спинами его и их общего лидера полукругом выстроились А.Н.Б.У., расправившиеся с грозным оружием, каким оказалась обыкновенная бумага; треть из них получила различные порезы, но помешать участвовать в главной баталии им это не могло. Встав же в полный рост, приняв боевую стойку и выставив перед собой один из легендарных Семи Клинков Тумана, Чоджиро, не глядя на ту, к кому обращался, решительно произнёс:

- Мизукаге-сама, как один из Семи Меченосцев Тумана, я клянусь, что буду защищать вас даже ценой своей жизни!

Сказанного никогда не вернёшь. Нужно уметь принимать правильные решения лишь однажды, если не хочешь голодать собственные пальцы в лёгком приступе волнений – ведь это так неприятно и ужасно, что хочется стереть всю жизнь белым и чистым ластиком. Иногда можно погибнуть из-за единственного глупого слова или решения. К сожалению, каждый человек устроен одинаково: ошибки допускает каждый, но не любой способен их принять и исправить. Подобный психологический портрет очень частое явления в настоящем времени: все хотят учиться на собственных ошибках при этом без всяких неудач и погрешностей. Ситуация была подобна смертельному номеру, где риск выживания был крайне мал, но... К великому сожалению, Теруми была абсолютна уверена в своих словах и последующих действиях. Да, враг является преступником «номер один» во всём мире шиноби и кто знает на что он способен? Эту полосу препятствия пройти уже удалось, причём очень даже успешно и не без чужой помощи. Пусть так, но это уже маленькая победа целого селения.

Туман так и не желал покидать эту напряжённую и многообещающую местность. Однако, вердикт со стороны Киригакуре был ясно озвучен и врагу он явно не понравился – как будто кто-то ожидал примерения сторон.
Всё же, первый и неожиданный удар, противник решил нанести по АНБУ и совсем ещё молодому, но всё же мечнику Чоджиро. Из-за плотного и густого тумана видимость была аннулирована до максимума, поэтому Теруми решила не бросаться на помощь, ведь она верила в ниндзя Скрытого Тумана и в то, что они справятся. Сейчас это отличная возможность доказать подобное утверждение. Пусть враг видит, что Мизукаге вольна доверять своим шиноби. К тому же, необходимо помнить, что враг совсем не один и явно попытается атаковать и Теруми. На это она и рассчитывала, что вскоре «Акацуки» начнут действовать всерьёз. Больше нет и не было смысла продолжать эту дискуссию, глупо было её начинать.
Чоджиро... Вы справитесь, я верю в вас. Ты тоже можешь показать на сколько сильным является Скрытый Туман.
Чёткие приказы и отчётливые голоса АНБУ помогали понять Мей всё положение прибывшего сюда отряда. Но почему враг решил поставить под такой неожиданный удар именно их? Взгляд Мизукаге вновь вопросительно обратился в сторону «Акацуки». Иногда чужие действия слишком трудно объяснить, да и подвергнуть данному вердикту тоже. Разумно взвесив ситуацию, она не спешила первой бросаться на поле боя. Пусть враг сам начинает действовать в таком тумане, если конечно не боится быть похороненным в этом лесу.

Именно в такие моменты ожидания и случаются чудеса встречи: тяжело дыша и с гордостью обещая в который раз защитить Мизукаге, напротив её персоны появляется храбрый и отважный меченосец. Да-да, тот самый мальчишка, который уже успел показать «Акацуки» серьёзные намерения Скрытого Тумана. Было видно, что сражаться против такого врага Чоджиро было трудно, но всё же он как всегда верил в свои слова и не на секунду от них не отступал. - Чоджиро... - рука Мей мягко легла на плечо храброго мечника: она сразу почувствовала лёгкую, но всё же ощутимую дрожь, которая пробегала по всему телу парня. Волнение играло свою маленькую и одновременно значительную роль.

Туман поспешил уйти, но Мей не сразу поняла в чём же дело. Чёрные плащи, ярко-рыжие волосы и красные облака – увиденное дополнялось очень странной и просто чудовищной чакрой. Теперь ход делает Мизукаге: и чем смертельнее он будет для врага, тем лучше. Но даже такая опасная неожиданность не посмела лишить Теруми надежды на безоговорочную победу. Непередаваемые описанию глаза каждого из «Акацуки» пристально наблюдали за правительницей Скрытого Тумана: словно контролировали все её действия и пытались отгадать следующий ход. Безусловно, в этих глазах скрывается нечто большее чем можно себе представить, но что это может быть?
За хлопком последовал призыв, что лишь заставляло сердито улыбаться в ответ на действия врага. Даже призванное животное обладало такими же странными глазами как и сам хозяин, напоминая очертания ряби на утренней реке. - Чоджиро. - нежный голос Мей негромко распался над юношей: - Уходи как можно дальше, сейчас тут будет небезопасно. - уголки губ вновь дарили милую улыбку, которая была присуща Теруми.
- И не спорь. - с этими словами она убрала руку с плеча мальчишки, чтобы тот скорее убегал как можно дальше. К АНБУ это тоже относилось, ведь кто как не они знают к чему могут привести способности Пятой Мизукаге.

- Какое мило создание. - с лёгким и женственным тоном, Теруми попыталась указать на то, что подобные техники против неё абсолютно бессильны. Линия губ прняла форму гневной и злобной улыбки.
Посмотрим на сколько его хватит. Элемент Пара: Техника Умелого Тумана!

Окружение начало наполнять заметным для глаза туманом, который поступал в атмсоферу прямо изо рта Мизукаге. Конечно, его основной целью было поразить шумное и стремительно надвигающееся существо, но и зацепить парочку нукенинов будет весьма интересным занятием.

По чудовищному дурману яростной и непоколебимой чакры были понятны намерения лидера Красной Луны. Пощада лишь для тех, кто ее заслужил. Шиноби, не признающие свои ошибки, являются всего жалким витком эволюции, стоящим между бесполезными животными и теми, кто внимает Богу. Амегакуре уже давно усвоило подобный урок, Пейн воспитал всех жителей по своей системе, укутал их защитным крылышком Вершителя, способным на многое. Вместе со своим Ангелом, люди маленького селения Скрытого Дождя, делали полезные вещи во благо будущего мира, мечты о котором приводил в реальность Бог. Пережив боль, Амегакуре может понять все, что скрыто от обычных человеческих глаз, которые никогда не лицезрели и не чувствовали настоящее страдание, злобу и отчаяние. Эти чувства одновременно готовы поставить все с ног на голову, перевернуть чудесное мировоззрение, а иногда способны заставить прибегать к истинной тирании ради высшей и благородной цели.

Конан остановила свои атаки, видимо, почувствовав желание лидера Акатсуки остаться один на один со своими врагами. Обычно в такие моменты Пейну предстояла лекция, которую он мог без особых проблем вывести на «чистую воду», утверждая о своем правосудии и о своем сражении. Любитель ниндзюцу поступал обычно так: его Ангел не сделает лишнего, но основную битву брал на себя обладатель додзюцу, причем, не из-за возможности Конан не одолеть врагов, а из-за желания Пейна стоить мир Богу самому, кирпичик за кирпичиком. И это была его линия веры, которая прошла через многое, подвергаясь жесточайшим испытаниям и нападкам со стороны жалкого прогнившего мира шиноби.

Нингендо, обнаружив наконец сенсора в команде АНБУ, не составило труда подобраться к нему, не смотря на его осведомленность. По приказу женщины-лидера, все присутствующие бросились врассыпную, и выловить несчастного не составило большого труда. Высокое тело с длинными рыжими волосами уже оказалось напротив шиноби, чувствующего чакру. Странное зрелище, ужас в глазах, на миг появившаяся решимость и кунай, сжатый в ладони, не спасли шиноби от смертоносной техники, которая ранее лишила жизни лежащего неподалеку АНБУ. Способность, читающая мысли и извлекающая души. Именно от этого сенсора Пейн уже успел поведать о завидной силе Мизукаге и вновь убедился в отсутствии Шестихвостого. Напрасное путешествие в Кровавый Туман заняло слишком много времени и могло быть оправдано только убийством дерзкой Каге. Скрывшись за вновь подступающим туманом, Нингендо не стало действовать, предпочитая остаться в стороне, в конце концов, правосудие уже началось с первым телом, что несколькими мгновениями раньше встретилось с землей.

Тем временем, призванное существо уже неслось на приготовившуюся Мизукаге. По напряженно сгустившейся чакре, обладатель сильнейшего додзюцу мира шиноби безошибочно мог понять, что пришло время техники со стороны той женщины. Путь Животных не спешил обращаться к новым призывам безрассудно, не оценивая ситуацию. Сначала был анализ. Пес с огромным кокушином, что протыкал морду, внушал жуткое зрелище, но для врагов неизвестно, что было страшнее – его внешний вид, безжалостные и неистовые атаки, либо его способность. Не было никаких жестов, и существо в миг разделилось надвое, пока одна из его полноценных «половин» не исчезла в удивительно сильной технике пользователя. На лицах Пейна не было ни единой эмоции, и прыгнувшая в воздух массивная тварь удачно подобрала момент, чтобы миновать смертоносную для нее технику и направиться к защитнику Мизукаге. Лишать шиноби ценного – только так они познают всю боль этого мира, только так они смогут понять свое существование.
Рыжеволосые тела оставались неподвижны и как один наблюдали за атакой в миг разделившейся и снова оставшейся в одиночестве твари. Широко раскрыв клыкастую пасть, крылатое создание преисподней, со всем напором и неистовостью, со всей завидной скоростью, решила нанести удар именно по уязвимому месту Мизукаге – отстранившемуся по приказу защитнику со светлыми голубыми волосами.

Приказ есть приказ, и должен исполняться.

Ирония судьбы - всем людям, всем без исключения, даже самым добрым, даже с самыми возвышенными мотивами и благородными целями - всем хотя бы раз в жизни приходится совершать отнюдь не добрый поступок. Что же, зло влечёт людей в настоящем, как влекло их прародителей в прошлом, да и, без сомнения, будет притягивать их потомков в будущем. Вседозволенность и безнаказанность - поначалу они сулят невиданные наслаждения, власть и могущество, почёт и славу... Не об этом ли мечтает каждый человек в молодости, когда начинает понимать устройство мира, но ещё имеет весьма туманное представление о добре и зле? За редкими, редчайшими исключениями тщеславные мечты не бередят юные умы, а молодость и неопытность совершенно не помогают им устоять перед столь великим искушением. И в один прекрасный миг оказывается, что выбор между тем, что хорошо, и тем, что плохо, сузился настолько, что уподобился пресловутому игольному ушку, однажды просунув в которое нить, обратно вынуть его уже не удастся, ибо это было бы то же самое, что и обратить время вспять. Точно так же, как нужда терзает несчастных бедняков, роскошь терзает богатых мира сего, которые, однажды пойдя на сделку со своей совестью, уже не смогут выкупить её, ни за какие барыши.

Для бывалых воинов Скрытого Тумана, не раз принимавших участие и в более жестоких баталиях, подобные ощущения были почти привычкой, но для совсем юного и неискушённого в военном деле меченосца подобная сделка с совестью была вновинку. И чувства, испытываемые им при вынужденном выполнении приказа, были совсем не из числа приятных - это была словно тупая игла, коловшая сердце, болезненная, но не смертельная, а оттого ещё более мучительная. Опустив взор, перед которым сквозь прозрачные стёлка очков проносились бугорки, кочки и выбоинки, высокая трава, цепкий кустарник и целый лабиринт ветвей, покрытых листвой и присыпанных водяным бисером, он уходил. Нет, не так - он убегал, подло, низко и позорно, пусть и подчиняясь приказу. Чоджиро не мог не понимать, что решение Пятой было продиктовано стремлением уберечь своих земляков от её же собственной атаки, не считая опасности, которую представляли ряженные в тёмные плащи с алыми облаками противники. И всё равно сердце подсказывало юному ниндзя, что этому приказу так просто подчиняться не стоило. И дело тут было не в личных чувствах паренька к рыжеволосой Мизукаге, и не в преданности воина своему лидеру - с каждым мгновением увеличивалось расстояние между ним и его товарищем, его другом, человеком, который без колебаний был готов отдать жизнь ради него. А он... Он бросил его! Он оставил этого человека в трудную минуту. И исполнение приказа не могло смягчить укоры совести.

"- Так нельзя! Это не правильно... не правильно... не правильно...", - повторял про себя молодой человек, уверенный в этом безо всяких "наверное", и чем дольше это длилось, тем сильнее сводились к переносице его брови, образуя маленькую складку на лбу. - "- Не правиль... не правильно... не правильно!!!"

- !

Зажмурившись, голубовласый парень ухватился левой рукой за ствол дерева, мимо которого как раз проносился, и, резко поменяв направление своего движения на сто восемьдесят градусов, с ещё большей прытью, чем до того, метнулся туда, где кипела схватка. Он знал, что понесён наказание за нарушение приказа, и был готов его принять - но не раньше, чем поможет своему товарищу, всеми силами, какие у него есть! Призывы совести возобладали над страхом, дисциплинированностью и всегдашней робостью - теперь им предстояло победить призыв неприятеля, всего один, но огромный, свирепый и, что самое главное, осязаемый.

- Чоджиро-кун!.. - пришедшие в изумление от того, что кто-то ослушался воли Мизукаге, и доведённые до крайней его степени тем, что ослушником был ни кто иной, как чуть ли не самый стеснительный и неуверенный в себе шиноби на свете, сразу несколько ойнинов закричали вслед Чоджиро, оборачиваясь вслед ему. Удивление на какую-то секунду лишило их бдительности - смертельная оплошность! - и враг не упустил случая этим воспользоваться. Вынырнув из тумана, словно приведение, ниндзя в плаще цвета ночи, на котором алели облака цвета крови, схватил рукой за голову одного из сенсоров, находившихся в отряде, заблокировав другой рукой кунай, которым несчастный намеревался защищать свою жизнь. Оружие не помогло ему - его жизнь за краткий миг, который закатывались глаза, пронеслась перед последними, и чуть стоило человеку с длинными ярко-рыжими волосами отпустить голову А.Н.Б.У., он, словно большая кукла, похожая на человека, но лишённая дыхания жизни, рухнул вниз. Точно так же, как душа ускользнула из его тела, вероломный неприятель исчез в чаще, из которой несколькими мгновениями раньше появился. Меньше, чем через мгновение вслед за ним устремились кунай с прикреплёнными к ним горящими бумажками, и округу наполнил грохот взрывов, заглушая крики бессильной ярости людей, на глазах которых погиб их боевой товарищ.

- ?!

Грохот и услышал последний из Семи Меченосцев Скрытого Тумана, тем временем стремившийся не допустить гибели ещё одного своего товарища, если не считать многочисленных лестных эпитетов, которые он обычно - только в мыслях - присовокуплял к её имени, но сейчас даже лишний раз подумать боялся, страшась опоздать. Даже не догадываясь о том, что могло послужить причиной его соратникам устроить такой шум, он вполоборота обернулся на звук, но в этот момент свет солнца, сиявший даже сквозь густое двойное покрывало облаков и тумана, неожиданно померк, заставив юношу вновь обратить свой взор на то, что было перед ним, а не то, что он оставил позади.

- !!!

Едва Чоджиро повернул голову, как у него перехватило дыхание - огромный пёс с густой тёмно-коричневой шерстью, чудовищных размеров тварь, приводящая малодушных в трепет одним своим видом, неслась к нему, круша, словно травинки, развесистые деревья, и издавая оглушающий, слышный на весь окрест лай. То, что её целью был именно он, не вызывало сомнений, стоило только пересечься взглядом с ожившим воплощением кошмара, чьи глаза, на удивление, абсолютно такие же, что и у адептов Акацуки, смотрели прямо на него, с ненавистью такой тяжести, что можно было диву даваться, как существу с таким грузом удаётся так резво передвигаться. Но времени изумляться у молодого человека не оставалось.

Сломав, будто жалкие соломинки, ещё несколько деревьев, псина напружинилась, и прыгнула вперёд, протягивая туда же обе своих передние лапы, на концах которых тускло сверкали внушительные когти, и скаля в жутком рыке пасть, в которой, покрытые слюной, поблёскивали два ряда острых клыков. Мгновенно, почти что на уровне инстинкта сообразив, что хочет сделать призванное создание, голубовласый шиноби оттолкнулся от подвернувшегося под ноги толстого сука, и тоже прыгнул навстречу своему врагу, правой рукой придерживая тяжёлый клинок у себя за спиной. Поскольку собака была намного больше, тяжелее, и прыгала в длину, Чоджиро, уступавший ей и в размере, и в весе, и прыгавший под более острым углом, в мгновение ока оказался лицом к лицу - или, вернее, к морде - со своим страшным врагом. Густая, вязкая, не перестававшая капать бесцветная слюна, огромные, блестевшие от неё жёлтые клыки, не меньший, громко выдыхающий воздух чёрный нос, из которого торчал того же цвета штырь, и сверкающие злобой из-под густых бровей глаза нескольких оттенков фиолетового, готовые убить его и без помощи клыков и когтей - всё это за секунду пролетело перед затаившим дыхание ниндзя, другой рукой уже перехватывающего вторую рукоятку своего оружия. Вот он уже и на уровне лба; грозно рыча, псина задирает голову, и вновь их взгляды встречаются, мешает только штырь в носу.

- ААА! - заглушая бешено колотящееся от волнения сердце, кричит наследник Семи Меченосцев, резким взмахом из-за плеча извлекая Клинок-Близнец, и нанося широкий рубящий удар по своему противнику. Чакра, накопленная в клинке, в одно мгновение высвобождается и обретает форму лезвия, продолжающего настоящее лезвие меча. В длину оно такое, что может достать до шеи зловредной псины, но у защитника Мизукаге нет времени, чтобы рубить чудовище на части, поэтому он метит в самые важные его органы, позволяющие ориентироваться в пространстве - широко распахнутые глаза и мокрый нос с торчащей в нём железякой. С такого расстояния не промахнуться.

"- Попал!?"

Плохо. Все мысли путались в нечто странное и непонятное, заставляли рисовать кровавые картины этой бойни. Зачем? Жертвы. Почему их так много? Оставить надежду на собственное спасение? Нет, слишком сильная воля к победе, да и может ли она позволить кому-то погибнуть? Все как один должны были спасаться бегством, уходить как можно дальше от этого умертвляющего леса; странное чувство не спешило покидать сердце Мизукаге – сейчас оно нашло себе место в беспокойстве и лёгком волнении за жителей родного селения.
Враг знал куда нанести удар, знал все её страхи, ночные кошмары. И почему он решил ударить именно в сердце? Вероятно жаждал сломить волю, поставить Мей на колени перед собой. Кем был это шиноби, да и шиноби ли это вообще? Чудище, которое подчинялось «Акацуки» вселяло чувство отчаяния от одной своей внешности, но... Так ли важен вид и играет он существенную роль? То, что произошло несколько мгновений назад, заставило по-настоящему ужаснуться, удивиться и поймать себя на мысли, что победа желает быть на стороне «Акацуки».

Техника Мей должна раз и навсегда избавить мир от того ужасного создания, при том она прекрасно понимала, что существо могло в миг лишить жизни одного из мечников Скрытого Тумана. Чоджиро был в опасности, на волоске от гибели, но ведь подобное невозможно допустить! Всё что сейчас было первой необходимостью, так это спасение мальчишки-мечника от надвигающейся смерти. Кто говорит о собственной выгоде? Не так важно что может случиться с Мизукаге, которая была готова пожертвовать собственной жизнью с самого начала этого боя. И верно, враг атаковал в самое уязвимое место её сердца, то, чем она так сильно дорожит, что боиться потерять. Как же всё это низко; подобная мысль может быть провозглашена немым криком души, но что он изменит? Или предложите ждать спасения в море из соли? Сердцебиение в груди мигом участилось, успеет ли она протянуть руку помощи? Однако, никто не говорил, что сейчас Мей утратила стойкость и преобрела отчаяный вид – внешна она выглядела также уверенно и лишь внутри поселилось волнение, которое не спешило покидать уютный уголок из непредсказуемых и болезненных эмоций.

Что...!? Но ведь это...
Огненная пелена лавы зависла в воздухе, словно одна большая туча. Отчаянный и обеспокоенный взгляд Мей в миг бросился в ту сторону, где находился Чоджиро, крик которого рассыпался по всему окружению холодного и бесчувственного леса. На секунду всё вокруг перестало существовать, словно целое окружение было стёрто одним взмахом руки. Ужасные последствия и шокирующие мысли ловили и разбивали всяческое понимание логики в произошедшем. Бешеное сердцебиение постепенно замирало в груди. С каждым новым ударом секунды таяли, надоедливые мысли торопили события. Зверь исчез, ушёл, скрылся, да как будет угодно, но... Всё произошло в самый последний момент. В глазах Мей остались лишь рваные раны, ведь теперь призванное существо разделилось ровно на двоих, что говорило об ужасных последствиях впереди. Запах мёртвых цветов и смешанные сны.

Это был далеко не конец. Пришедшие на помощь АНБУ, попытались перевесить чашу весов в пользу Киригакуре. Но громкие взрывы и яркие вспышки не могли заставить врага отступить. «Акацуки» ни за что не преклонятся перед обычными кунаями и взрывными печатями. Но где Чоджиро? Успел скрыться или...
Резкий звон оружия возвращал Мизукаге назад к реальности. Поток лавы расплавил ближашие деревья, уничтожил сырую от влаги землю, что в свою очередь изменило ландшафт леса.
Ты... жив?
Враг торжествовал; отвратительные создания заполнили собой всю пустоту этого леса. Что же это за существа такие? И если нанести им удар, то они разделятся на двое? К сожалению, информация о способностях «Акацуки» была ничтожно мала, но проигрывать и отступать никто не собирается. Даже при таких обстоятельтвах Теруми не утратит надежды в победу. Нет необходимости сомневаться в способностях Киригакуре и то, что сейчас приходиться видить – абсолютный ноль с тем, что Скрытый Туман пережил во времена правления Четвёртого Мизукаге. Селение, которое поднялось из обломков прошлого, будет жить вечно и с этим нужно согласиться каждому.

...!
Всё вокруг стихло. Белая стена дыма одиноко окутала силуэт Мизукаге, оставляя за собой лишь огромный багаж вопросов. Почему враг так быстро скрылся? Речь шла о шпионе и кто же им мог оказаться?
Тяжело выдохнув, Мей поспешно оглянулась в поисках пропавшего мальчишки-мечника, который вот-вот должен был выпрыгнуть из-за какого-нибудь дерева и засыпать своими бесконечными вопросами, но... В глаза бросались только изуродованные и окровавленные тела АНБУ, а внутри всё сжималось от боли и одной лишь картины смерти... Они все мертвы.

- Чоджиро...