Прошлое не воссоздашь во всей полноте. Его можно придумать. Его можно вообразить и притвориться, что именно так все и было. Можно обманывать себя, и других, но нельзя создать заново то, что уже прошло. Отдав приказ, Мадара уже исчез, растворился, как он это делал сотни раз до этого. Пейн же стоял на том самом месте, и Конан была уверена, что оно значило для него не меньше, чем для неё. Её горло сдавливало, точно так же как и тогда, но сердце уже не колотилось, безудержно отдавая в каждое рёбрышко. Казалось, что почти вчера, ещё почти вчера она точно так же смотрела на него, облачённого в почти такой же чёрный плащ, с непоколебимостью слушала, так и не осмелившись  подойти ближе и взять его за руку, согреть в своих. Мост к миру... Забавно, а ведь Нагато считал с точностью наоборот, нужно было улыбнуться, но нет, всего лишь взгляд, переполненный не сожалением, чем-то более нерушимым. Сейчас он должен был рухнуть вниз, а она - остаться так и неподвижно стоять. Небо вновь заплакало. Пошёл сильный дождь, который теперь вряд ли осмелился бы пролиться без воли на то Божьей. И в данной ситуации это могло значить только одно - Нагато был переполнен эмоциями. Гнев? Пейн не доволен, что Мадара посмел усомниться в нём? Хотя, кто знает, быть может это были его слёзы....

Самый обычный денёк, какой только мог вообще быть в этом селении. И было не совсем понятно, почему пропитанное чистотой и невинностью небо, ослепительными лучами дарившее всему сущему свет, невесомым блином раскинулось над этим грешным клочком земли и, подобно стеклянной крышке, захлопнуло кипящий бульон людских страстей в неизменной погоне за счастьем. Из разросшегося густого по леска и напичканных живым мраком кустов невесомым бесшумным движением приземлился шиноби с длинными огненными волосами, собранными в конский хвост. Техника призыва, и в то же мгновение перед ним вспыхнуло ещё шесть силуэтов, окутанных таинственным облаком. Когда в селении находится сильнейший в мире Джинчурики – очень опрометчиво засылать на патруль один-единственный отряд. Устранив его, семёрка разделилась на две группы. Первая должна была создать отвлекающий манёвр и принять на себя основной удар, вторая же под шумиху выступить в качестве дознавателей. Синевласая женщина, облачённая в плащ кроваво-чёрной расцветки (к слову, как и все остальные) вошла в разведку. Единственное, что беспокоило её, так это факт того, что Учиха Итачи без лишних телодвижений сумел обойти негаданные препятствия, быть бывшим АНБУ – полезно, но у Пейна свои методы. Ещё пара мгновений, и Путь Животных уже пересёк защитный барьер, ловко приземлившись на крыше. Ни секунды ни теряя, он вновь применил призыв, рядом с ним вспыхнуло ещё шестеро дымок, и они, все как один, резким рывком рассредоточились по округе. Согласованный ранее план прошёл безупречно: никто не заметил, покуда это им самим не понадобится.

Конан, в последние несколько лет львиную долю времени проводившая в режиме Шикигами но Май, всё же обладала кое-какими акробатическими навыками: весьма изящно приземлившись на корточки в узком безлюдном переулке между двумя строениями, она, не спеша выпрямившись, плавным движением сложила печать.
Родина Джирайи-сенсея. Жаль, что ему удалось ускользнуть, но это можно будет легко исправить. В секундном полёте ей таки не удалось оценить всю красоту Скрытого Листа: всё расплылось яркими и сочными пятнами. Но примерные его масштабы она всё же осознавала, благодаря иллюзии, в которую её так любезно и весьма безобидно погрузил не кто-нибудь, а один из самых опасных и безжалостных нукенинов , при чём этого самого селения (у куноичи само собой возникли подозрительные сомнения, что на вряд ли кто-то ещё удостаивался такой чести). Ирония, не иначе. К слову об Учихе Итачи. После из последней встречи Конан дала обещание, что попробует убедить “высшее руководство” в том, что именно этот отступник Конохи должен поймать Девятихвостого. И она сдержала своё слово, попыталась, хотя исход так или иначе волею судьбы стал предопределён.

Джинчуурики. Если он в селении, то мы без труда найдём его.

Женщина избегала его имени, она сама этого отчасти не осознавала, но так ей было проще абстрагироваться от того, что Джинчуурики – живое существо со своими эмоциями и суждениями. Нет ничего важнее их миссии, чтобы там не затевал Мадара, Конан верила, что Нагато - мост к миру. Эта мысль поддерживала и согревала её, придавала уверенности в том, что они всё делают правильно. Его воля - это и её воля тоже. Они едины отныне и навсегда.

Чёрное одеяние, руки, ноги, лицо – каждый миллиметр тела зафиксировался в ровных надрезах, затем зашуршал, и как карточная колода, вогнутая в одном направлении, а затем резким движением отправленная в стремительное пике, расслоилась на сотни бумажных прямоугольников. Откуда-то с севера уже доносились взрывы и крики – это был сигнал к действию. Конан не стала придавать своим шикигами какую-то форму, просто, кувыркаясь, подхватила дуновение ветра и отправилась бумажным вихрем в атаку. На пути ей встречались лишь низкоранговые шиноби, по всей видимости, ничего не знавшие о Джинчуурики. Говорят, что ожидание смерти хуже самой смерти. И посему Ангел был милостивым и благосклонным - окутывая их тела и лишая возможности к малейшему движению, она, не получив необходимую информацию, тут же душила их. Вскоре большая часть улицы оказалась облачённой в белое. Досадное чувство промелькнуло  в голове куноичи – если бы Пейн узнал хоть какую-то информацию, то он дал бы ей знать или воспользовался бы призывом.

Поиск затягивается... Нельзя оставлять Нагато  без присмотра.

Отредактировано Konan (2013-04-12 11:46:40)